Одна жизнь на двоих - Страница 26

Помогает ли откровенность ему самому? — размышляла девушка. Теперь он свободно говорит о своей жене, показывает ее фотографии, наверное, это к лучшему. Ведь, пряча горе, загоняя его вглубь сердца, Билл никогда не освободится от тяжкого груза печали и не сможет радоваться жизни.

Джейн была одета так, как просил Билл: в черное вечернее платье и черные чулки, подчеркивающие красоту ее ног. Она не представляла, что за «ужин вдвоем» задумал Билл. Он даже не намекнул, куда они поедут, да и кто останется с Барби? Хильда уже легла спать в своей комнате, поэтому она не могла ни присмотреть за его дочерью, ни приготовить ужин. Загадка какая-то!

Все разрешилось, когда раздался стук в дверь. Билл заказал на дом изысканный ужин для двоих в лучшем ресторане. На обеденный стол, изящно сервированный мерцающими в блеске высоких свечей серебром и хрусталем, были поставлены свежесрезанные желтые розы. Принесли копченого лосося, икру и редкие французские вина. На горячее подали вареную розовую форель с приправой из омаров и молодых овощей. Потом пломбир с фундуком, политый фисташковым сиропом. Билл как никогда был внимателен и любезен.

После того как подали кофе и посыльные уехали, хозяин провел Джейн в гостиную и остановил перед большим круглым зеркалом.

— Подождите здесь, — сказал он и, вернувшись через минуту, надел на ее изящную шею жемчужное ожерелье с бриллиантами. Тонкие пальцы мужчины нежно прикасались к телу Джейн, вызывая у нее волну сладостного томления.

— Нравится? — спросил Билл, обнимая ее плечи.

Она никогда не видела более нарядного и дорогого украшения. Но…

— Билл, вам не надо было ужинать со мной, чтобы я согласилась носить такую роскошь. — Ее голос обдавал холодом. — Я знаю, это репетиция: вы должны убедиться, что произведу нужное впечатление на сиятельных итальянских родственников.

Билл сильнее сжал ее плечи.

— Это не совсем репетиция, Джейн. Я хочу, чтобы вы оставили ожерелье себе… насовсем. Прошу вас!

Джейн отстранилась. Опять приманка.

— Не старайтесь, Билл. Мне оно не нужно. Там, куда я поеду работать, неуместны ни бриллианты, ни жемчуга.

— Но вы ведь не всегда будете работать на вызовах, Джейн. Сохраните ожерелье для того времени, когда вернетесь в Австралию. Я хочу, чтобы осталась память обо мне!

— Спасибо, Билл, вы очень щедры… но нет. Я готова сыграть свою роль без жемчугов и бриллиантов, французского шампанского и икры!

Билл заметно огорчился.

— Вам не понравился наш ужин?

— Очень понравился. — Джейн подумала, что было бы куда приятнее, если бы он пригласил ее просто потому, что ему нравилось быть с ней. Но она самолюбиво промолчала.

— Вы уверены, что я пригласил вас не без задней мысли? Ничего подобного, Джейн! Я думал, вам будет приятно, что за вами ухаживают, что вы красиво одеты, что на столе отменное вино и изысканные блюда. Моя жена любила красоту во всем и не представляла жизни, лишенной прекрасного.

— Но я не ваша жена. И никогда ею не стану. Я просто играю роль, не забывайте! Это нелегко для женщины, далекой от вашего мира, где сбываются самые невероятные мечты.

— Я не понимаю вас, Джейн. Вы совсем не похожи на других женщин. Я до сих пор не встречал подобных вам. Вы — особенная.

Конечно, с обидой подумала Джейн, я не такая. И совсем не похожа на утонченную леди, привыкшую к изобилию и блеску.

— Подумайте хорошенько, подхожу ли я на роль вашей невесты? — проговорила она самолюбиво. — Кажется, я начинаю понимать ваш хитрый замысел. Сегодня вечером вы устроили мне своеобразный экзамен. Убедились, умею ли я пользоваться приборами, непринужденно и с тактом поддерживать светскую беседу, как и подобает невесте неподражаемого Билла Форстера. Если я оказалась не на высоте, у вас еще есть время передумать.

— Неисправимая мнительная гордячка! — вознегодовал Билл. — Оказывается, вы обо мне невысокого мнения, мисс. Почему вы не можете не подвергать все оскорбительному анализу. Я просто хотел поужинать с вами, поблагодарить за то, что вы делаете для нас, а вы упрямо продолжаете читать между строк всякую напраслину, не веря в чистосердечность моих намерений!

Джейн была пристыжена.

— Билл, простите меня… Я перегнула палку. Это был очень приятный вечер, замечательный. Извините за то, что я все испортила своей проклятой мнительностью.

— Несмотря ни на что, вечер был восхитительный, и украсили его вы — Джейн!

Даже если бы она все испортила, Билл никогда бы в этом не признался.

— Мне пора идти. Надо еще упаковать кое-какие вещи, да и лечь пораньше. Завтра увидимся.

Джейн вышла из особняка и побежала к своей машине.

Вечером, после утомительного, несмотря на комфорт первого класса, перелета из Сиднея в Милан, такси подвезло их к центральной гостинице города. Они устали и мечтали о мягких удобных кроватях. Билл забронировал два номера: одноместный — для Джейн и двухместный — для себя и Барби.

— Завтра утром я пришлю завтрак вам в номер, — сказал он Джейн, прощаясь на ночь. — Жду вас у себя в номере часам к девяти. После завтрака пойдем за покупками.

— Милан совсем не такой, как другие города Италии. — Они мчались в машине по залитым солнцем улицам. — Он шумный, современный. В этом городе свой особый ритм. Рим, Флоренция, Венеция — эти старинные, «вечные» города живут прошлым, в то время как Милан со своей стремительностью — типичный город будущего. Он скорее европейский, чем только итальянский. Крупнейший банковский центр и… — Билл взглянул на Джейн, — центр высокой моды.